Дарья Обломская - Правильное дыхание [Книга 1]
«Кто–то сам заинтересовался моими оценками. Кто–то проверил мою успеваемость за последние пять лет и установил следующую картину. Какой хороший человек. Однако обольщаться еще рано».
СН: — До седьмого класса ваша успеваемость нареканий не вызывала. Начиная с седьмого класса, в оценках наметился спад, причем не единообразный. Спад этот совпал с жалобами учителей на ваш моральный облик, однако, как уже замечено, эта часть проблематики на данный момент в расчет не берется как не имеющая прямого отношения к учебным показателям.
«А тем временем в известных мне деталях, как водится, пудель–то и зарыт».
СН: — Имелись и имеются предметы, которых данный спад не коснулся, как–то, например, литература, русский и английский языки. В точных и естественных дисциплинах наблюдается следующая закономерность.
«Как с листа читает. Видимо, природный талант. Вот выйду из кабинета и пристрелю коленку».
СН: — Ваша успеваемость по этим предметам не просто неровная, она находится в четкой зависимости от вида работы. Устные ответы в классе или работа у доски чаще всего получают неудовлетворительный балл. Письменные контрольные работы вы пишете значительно лучше. Последнее учителя мотивировали возможным использованием нечестных приемов, а именно списыванием.
«Ах, какой пассаж».
СН: — Ознакомившись с выборкой письменных работ, я пришел к выводу, что списывать у соседей вы не могли, поскольку их результаты были хуже ваших. Более того, сравнение ваших работ с работами вашей соседки по парте показало, что, с большой вероятностью, списывающей стороной можно считать ее.
«Нет, вы послушайте, каков подлец, сличал контрольные. Провел текстуальный анализ моих и Светкиных. Есть такое слово — дотошность».
СН: — Такой же сомнительной является версия о списывании с учебника. Здесь я могу полагаться только на собственные субъективные заключения, в виду чего и предпочел проверить ваши знания лично.
Лист бумаги и карандаш мигрируют в сторону так и не поднимающей голову Оли.
СН: — Доски нет, так что можете писать здесь, мне будет видно. Начнем с моих профильных предметов, а дальше как пойдет. Я диктую задание или задаю вопрос, вы пишите решение или отвечаете. Готовы?
«Всегда готова. И к необъявленному опросу по всем предметам, и когда сыпать начинают нечестными приемами, — да хоть спеть попросите — спою. Только вот чем мне карандаш держать, руки–то в колено вцепились. Так, осторожно отрываем правую, берем карандаш… начинает дергаться локоть левой, это ему от колена передается. Если бы мне не было так перед собой стыдно, засмеялась бы. Черт, даже кивнуть не получается, в смысле, что готова».
СН: — Ольга Пална, вы умеете правильно дышать?
Именно из–за полнейшей нереальности вопроса из Оли на автомате вылетает «Умею».
Такого ответа завуч, кажется, не ждал, хотя виду почти не подает — заметила, так как от неожиданности удалось поднять голову.
СН: — Ну и дышите.
Оля правильно дышит, недовольная, что сама не сообразила.
О: — Всё, извините. Можно диктовать.
Голос у нее, действительно, низковат.
1. Хм.
2. Пять минут продержится, и хватит.
СН: — Кооператив закупил 138 метров черного и синего брезента за 540 рублей. Сколько всего было куплено брезента, если синий стоил 5 рублей за метр, а черный 3 рубля?
О: — 75 и 63 метра.
Оля сначала говорит, а потом соображает, что даже не посчитала, но уже откуда–то знает ответ. Как будто видит его перед глазами. Из учебника что ли? Нет, совсем из другой оперы. Там еще явно фигурировали аршины. Вот на кой черт иметь отличную зрительную память, не запоминая источников? Ладно, решение–то можно и задним ходом кое–как расписать, пятый класс.
Дальнейшие алгебро–геометрические подробности, так и быть, опустим — половину сама уже перезабыла. Первую пару задачек Оля еще расписывает, а потом выдает только алгоритмы, которые завуч обрывает на полуслове: понятно, дальше. Что очень облегчает для нее все действо, так как карандаш–то она так и оставила в правой, а писать ей получается плохо, почерк куриный.
СН: — Если вы левша, можете писать левой.
«Кто бы мог подумать — пополнение в либеральном учительском крыле».
О: — Спасибо. Просто у меня на правой диатез. Пардон, дерматит.
СН: — Не за что. Какими теоремами и в каком порядке?
И так далее. «Где–то мы уже в районе 10-ого класса, да? Мне–то все равно, мне математика нравится без системы».
1. Еще минут 5.
2. И завязываем капитально.
Минут через 20 после начала урока лист почти исписан, завуч забирает его себе, что–то на нем пишет и отдает обратно.
СН: — Последний вопрос, Ольга Пална. Вот эту теорему как будете доказывать?
Для любого натурального n > 2 уравнение an + bn = cn не имеет натуральных решений a, b и c.
«Ах, вот так вот, да? Только что–то мне, несмотря на весь ваш пуленепробиваемый вид, не верится, что вы меня действительно собрались таким образом засыпать».
О: — (тянет время, копируя расстановку завуча) Как я ее буду доказывать? Ну, как буду доказывать — ага. Сергей Николаевич. Для того, чтобы доказать эту теорему, мне потребуется, во–первых, полное освобождение от школьных занятий. Во–вторых, полное же финансовое обеспечение. В-третьих, срок, скажем, в два года, в течение которых я не буду заниматься ни чем другим. Вот так я ее и буду доказывать.
«Поджал губы — но, возможно, это он так улыбается. Крыть однако нечем… Надо же, и правда, не собирается заваливать. Но черт, черт, тогда ему самому как–то придется защищать меня от этих теток, а как? При моей долбаной репутации, они ж сразу сделают определенные выводы — учитывая дурацкую разницу полов. Вот почему он не тетенька? Не всем же быть такими мерзавками. Перематываем, чем он там еще интересуется?»
СН: — Когда был подписан Версальский мирный договор?
«Да, он же еще и историк по совместительству».
О: — В 1919-ом году. «Сейчас как пить дать попросит назвать все подписавшие страны».
1. Страны–участники?
2. До конца урока будет перечислять, с нее станется.
СН: — Какому месяцу современного календаря соответствует термидор?
«Ну, не больно и хотелось».
О: — Середине июля до середины августа.
Далее минут пять в том же духе, вплоть до:
СН: — Как звали основателя ордена иезуитов?
О: — Лойола.
СН: — А полностью?
Перед Олиными глазами тут же возникает любимый, хоть и не очень благонадежный источник — такое из головы не вылетит.
О: — Иниго Лопес Игнатио ди Лойола.
СН: — Кратко охарактеризуйте задачи ордена.
Чтоб далеко не ходить, Оля принимается цитировать все тот же источник, попутно редактируя цветистую сказовость оригинала.
1. Этот текст мне смутно знаком.
2. А!
СН: — Достаточно, а как звали иезуита, отравившего мать Бернардито?
1. То есть, черт, мать не Бернардито, а…
О: — Отец Фульвио. То есть, отец Бенедикт! А! Нет! Он же отравил Анжелику Ченни, а маму Бернардито никто не травил!.. Ой! — Оля захлопывает ладонью рот и тут же начинает смеяться. «Ну, надо же… Но такому сопернику и продуться приятно. Тем более, что счет у нас один — один. Сначала проглотил мое доказательство, а потом взял и коварно подловил — и главное, на чём! Нет — подумать только — полчаса назад начали со сволочи, 25 минут назад сволочь превратилась в хорошего человека, потом где–то там был уважительный подлец, а секунду назад… Однако все рекорды бьете, Ольга Пална, — Нет, ну а что: суррогатный отец мне уже не нужен, подходящий учитель — так я и сама обхожусь, — только влюбляться теперь и остается. Наконец–то! Нашла достойный объект для первого, как и полагается, безответного, чувства! Да и просто — жизнь–то налаживается, раз в ней есть такие люди — и это не может не радовать».
2. Безобразие, я никогда ничего не путаю.
СН: — Закон Бойля — Мариотта вы в состоянии сформулировать, Ольга Пална?
О: — При постоянной (через сдавленный смех) температуре и массе идеального (веселящего хии) газа произведение его давления и объема постоянно… Только это 7-ой класс, не считается, наверное?
СН: — Раз вы считаете, что не считается, тогда законы Кеплера.
О: — А это уже из 10-ого (слегка протрезвев).
СН: — Ну и что?
«Еще и удивляется. Будем считать это комплиментом».
О: — Я физику за пределами программы не знаю, мне она меньше математики нравится. Что–то про орбиты планет, да? Что по эллипсу вращаются, оно? А, да потом еще гармонический закон… «Название приятное, вот и запомнила».
СН: — В принципе это та же геометрия, только в практическом применении, что тут может не нравиться… Так, — не успела Оля начать сравнивать точные науки с естественными, — все с вами ясно, Ольга Пална. Времени у нас осталось мало, поэтому будем говорить начистоту.
